Морской лётчик Гарегин Татевосович Ервандян
Морской летчик, участник Октябрьской революции в Петрограде, защитник Бакинской коммуны, участник Майского восстания в Карсе Гарегин Татевосович Ервандян родился в 1895 году в деревне Санаин.
Начальное образование он получил в санаинской школе. Когда Гарегин Ервандян подрос, его отправили учиться в Тифлис в школу Нерсесян.
В свободное от занятий время Гарегин Ервандян бывал у своего брата в автомобильной мастерской и помогал ему ремонтировать автомашины. После ремонта, когда брат производил испытания, Гарегин часто выезжал с ним. Будучи в школе Нерсесян, он интересовался и технической литературой, покупал книги об автомобилях и читал их. Посещал он лекции А. Шиукова в Кавказском кружке воздухоплавания и вскоре стал членом этого кружка. Когда в Тифлисе проводились полеты на самолетах первыми российскими летчиками Васильевым, Поповым, Кебурия, Кацияном, Уточкиным, Гарегин восхищался ими. А когда Кебурия вынужденно приземлился на берег Куры, он побежал спасать летчика. Тут он впервые встретился с летчиком и собственными руками потрогал самолет. Все это зародило в нем твердое желание стать летчиком. О своем намерении он как-то рассказал отцу. Татевос Григорьевич сначала пытался отговорить его от этой мысли, но потом, увидев, что сын влюблен в авиацию, благословил его.
Семнадцатилетним юношей Гарегин уехал в Киев для продолжения учебы. В сентябре 1912 г. он поступил в коммерческий институт, где изучал автодело. 15 октября 1913 г. он сдал экзамен и получил диплом шофера №386.
Когда началась Первая мировая война, его призвали в армию и направили в Первый авиационный парк. Там он преподавал автодело. В конце 1915 г. Ервандяна направили в Петроградский политехнический институт на теоретические курсы авиации. По окончании курсов Ервандян был переведен в Морскую авиашколу. В приказе по школе говорилось:
«Прибывшего из 1-го авиационного парка охотника 1-го разряда Гарегина Ервандяна зачислить в список переменного состава вверенной мне школы с 23 июня 1916 г.»[1].
Гарегин был зачислен в группу штабс-капитана Энгельса для обучения практическим полетам. Вместе с ним учились летному делу прапорщик 10-й мобильной роты Карапетов, охотники: Айрапет Юзбашян, Сатунин, Сахаров, Силин, Трофимов, Ф. Очеретян и другие.
Гарегин у Энгельса учился с большой охотой, поскольку имел отличные знания по авиационным двигателям и в области теории полетов. После 21-го полета с инструктором он стал самостоятельно летать, причем летал уверенно и, как говорят летчики, чисто.
В октябре 1916 г. Гарегин Татевосович окончил Морскую летную школу и был назначен инструктором-летчиком во вновь организованное Морское летное училище в Баку. В Бакинской авиашколе начались трудовые летные дни по теоретическому и практическому обучению курсантов. В авиашколе Ервандяна застала Февральская революция.
С мая 1917 г. в Баку под редакцией Ст. Шаумяна и А. Микояна выходила большевистская газета «Социал-демократ» на армянском языке. Ервандян распространял эту газету, переводил статьи на русский язык и читал их курсантам. Он часто участвовал в дискуссиях, выступал против эсеров, дашнаков, меньшевиков по вопросам войны и мира. Летом 1917 г. Гарегин уезжает в отпуск. Он был в родном селе Санаин, в Эривани и Тифлисе. В Эривани он стал очевидцем забастовки рабочих электрической компании «Ампер», типографии «Луйс», винно-коньячного завода Шустовых, рабочих и служащих потребительского общества «Экономия». Рабочие требовали не только 8-часового рабочего дня и повышения заработной платы, но и выдвигали политические требования, в частности, требовали, чтобы правительство Керенского заключило мир с Германией без аннексий и контрибуций.
В сентябре 1917 г. Ервандяна перевели в Петроградскую морскую школу летчиком-инструктором. Сентябрь и октябрь 1917 г. явились месяцами подготовки к революции. Среди штурмующих Зимний дворец был отряд Военно-морской авиационной школы, в первых рядах которого шел Г. Ервандян.
Петроградская школа морской авиации
Через 7 дней после победы Октября в Баку установилась Советская власть. По просьбе Степана Шаумяна и по указанию В. И. Ленина из Петроградской авиашколы была послана группа летчиков и механиков для укрепления Бакинской морской авиашколы. Группа авиаторов, возглавляемая А. Степановым, отбыла в Баку. В ее составе было много летчиков и механиков с Кавказа, в их числе и Г. Ервандян, Ф. Очеретян, А. Юзбашян, Н. Сахаров и др. Шаумян с радостью принял революционное пополнение морской авиашколы. По его указанию из летчиков рядового состава был создан авиационный дивизион воздушной обороны города.
Весной и летом 1918 г. Бакинская школа морской авиации вела самоотверженные бои на подступах к Баку. Согласно указаниям С. Шаумяна, Корганов выделил два боевых отряда и направил один, состоящий из двух гидросамолетов, в Порт-Петровск. На одном из самолетов полетел Ф. Очеретян. На долю отряда выпала задача по охране береговой линии, а также участие в горных экспедициях красных войск для подавления белогвардейской и мусаватистской контрреволюции. В помощь отряду позже (в начале июля) был образован воздушный пост в Дербенте из одного самолета. Туда полетели Юзбашян и Сахаров.
Второй отряд расположился под г. Ленкорань. Он состоял из трех самолетов «М-5» и «М-9». Командовал отрядом Кропотов. Его помощником был Ервандян. Перед отрядом стояла задача защищать границу до д. Астары, охранять побережье Каспийского моря, вести разведку в сторону Джульфы и Нахичевани, помогать отрядам красных войск, которые защищали Мугань от наступления турецких войск, а также бомбить разбойничьи мусаватистские банды.
Ервандян часто вылетал на самолете M-9 на разведку расположения и движения войск противника, вел бомбардировку и обстрел из пулеметов по кавалерии противника, разгоняя их по муганской степи. Он бомбил одиночные суда врага в Каспийском море. Ервандян действовал смело и решительно, несмотря на сильный обстрел его самолета с земли. Надо учесть, что он летал на гидросамолете на сухопутный фронт и при случае отказа мотора посадить его было некуда.
В связи с продвижением турецко-немецких войск к Кюрдамиру потребовалось создание авангардного авиаотряда, который бы действовал с озера Аджикабул. Командиром этого отряда был назначен Гарегин Ервандян. Летчикам отряда и его командиру приходилось часто залетать в глубь суши, над горной местностью на 150—200 км. Отряд Ервандяна хорошо взаимодействовал в конце июня 1918 г. с 1-ым Кубанским авиадивизионом, которым командовал Торос Авакович Торосян.
В июне в Баку из курсантов и инструкторов морской авиашколы был организован еще один авиаотряд. Вся морская авиация была объединена в один Морской авиадивизион Каспийского моря. Командиром дивизиона был назначен летчик А. Степанов[2].
К концу июля турецко-немецкие войска приблизились к Аджика Зулу. Авангардный отряд Ервандяна был вынужден вернуться после более чем месячной упорной боевой работы в Баку, где с 30 июля началась усиленная воздушная оборона. Турецкие войска приблизились непосредственно к городу на 10—15 км. В течение первой недели штурма, когда турки пытались сходу ворваться в город и захватить его, летчики отрядов А. Степанова, Т. Торосяна, Г. Ервандяна и В. Клетного с 4 часов утра до позднего вечера летали на бомбардировку, разведку и обстрел противника. Они корректировали стрельбу судов флотилии и сухопутных батарей, фотографировали неприятельские позиции и доставляли командованию фронта необходимые сведения о противнике. Часто под сильным зенитно-пулеметным огнем Ервандян сам летал бомбить и обстреливать противника.
В Баку не раз приходилось Ервандяну встречаться с Шаумяном, Микояном, Джапаридзе, Азизбековым, Петровым, Шеболдаевым, получать от них особые задания по разведке юга страны и части территории Персии: Пехлеви, Энзели, откуда ожидалось нападение на Баку английских войск. В эти тяжелые дни защиты Советской власти в Баку Ервандян вмарте 1918 года вступил в ряды Российской Коммунистической партии большевиков.
Боевые действия в конце июля все больше усложнились. Самолеты из-за отсутствия запасных частей выходили из строя и ремонт их затягивался, летчики вместе с мотористами и механиками производили ремонт. Ервандян, будучи хорошим специалистом по моторам, помогал техническому составу. Каждому летчику приходилось в день делать по 2-3 боевых вылета. Боеприпасов не хватало, поэтому приходилось их экономить. Для этого летчики атаковали с самых низких высот, пренебрегая опасностью, стараясь, чтобы каждая бомба, каждая пуля, каждая стрела попала в цель. Из числа морского дивизиона было сбито несколько самолетов. Многие солдаты и мотористы были отправлены на сухопутный фронт, 8 августа был сбит самолет друга Ервандяна инструктора Н. Сахарова. Был сбит и Тидрих. Погибли летчики Тараканов, Клетный. Все они принадлежали храброй семье балтийцев.
Положение Баку с каждым днем ухудшалось. Нависла угроза захвата города германо-турецкими империалистами. В эти тяжелые дни меньшевики, эсеры, дашнаки требовали призвания в Баку английских интервентов, якобы для защиты города от германо-турецких войск. Бакинские большевики решительно отказались от какого-либо соглашения с империалистами. Однако блок эсеров, меньшевиков и дашнаков оказался сильнее. Бакинская коммуна прилагала все усилия для организации отпора врагу. Но под натиском превосходящих сил контрреволюции, Советская власть в Баку временно пала.
Ервандян по заданию партийной организации остался в бакинском подполье. Однако в начале 1919 г. он получил задание переехать в Армению и вести работу по мобилизации солдат и населения на борьбу против дашнакского режима за победу Советской власти в Армении. Он побывал снова в родном Санаине и оттуда уехал в Карс и поступил в Карсский армянский авиационный отряд. Будучи морским летчиком и в связи с тем, что в отряде не было самолетов, он не летал, а руководил хозяйством отряда, в частности ремонтом автотранспорта. Часто бывал он в Карсском автогараже, где действовала сильная подпольная партийная организация. Получая директивы Карсского городского партийного центра и общаясь с коммунистами автогаража, он не только помогал им, но и создал вокруг себя группу. Ерзандян часто проводил беседы об антинародной политике дашнаков, об успехах Красной Армии и т. д.
Когда восстановилась Советская власть в Баку, Ервандян в своей беседе открыто призвал летно-технический состав идти по пути свержения дашнакского господства в стране и установления Советской власти в Армении. Трудящиеся Карса 1 мая вышли на демонстрацию со знаменами и большевистскими лозунгами. На демонстрацию вышел и авиаотряд под командованием Артура Гуляна и Ервандяна.
В Карсе восстание началось после Александропольского. 10 мая Военно-революционный комитет объявил в Карсе Советскую власть. Ервандян и его друзья с радостью встретили эту весть. Ервандян, Рафаэлянц и другие товарищи из отряда были мобилизованы Ревкомом и участвовали в занятии железнодорожной станции.
Одновременно Артур Гулян и Ервандян приняли меры, чтобы дашнаки не использовали авиаотряд в борьбе с восставшими.
Дашнаки, собрав новые силы из муазеристов и кулацких элементов, перешли в наступление. Они захватили ряд фортов, вокзал и аэродром. Восставшие с форта «Букреев» стали вести артиллерийский обстрел ряда объектов города, железнодорожную станцию и аэродром. Старший моторист авиаотряда Арам Назарович Рафаэлянц вспоминает: «Когда Ервандян готовил дать бой дашнакам на аэродроме, мы попали под сильный артиллерийский огонь и не могли выступить против маузеристов. Часть наших людей погибла».
Восстание потерпело поражение. В городе началась беспощадная расправа с восставшими. Не миновали этой участи и «нижние чины» армянского авиаотряда. Были арестованы Ервандян и Рафаэлянц. Они были освобождены благодаря авторитету командира Армянского авиаоторяда А. Гуляна и летчика авиаотряда М. Хаяна. Вскоре из Еревана приехал летчик Погос Сергеевич Погосян.
Рафаэлянц вспоминает: «Ервандян говорил, что Майское восстание явилось хорошей школой гражданской войны. Надо использовать его положительные стороны и избежать недостатков. В восстании должна быть хорошая опора на массы, руководить ее действиями активно и быть решительным с врагом, тогда победа будет за нами. Нам надо усилить свое влияние в армии и улучшить работу в деревне, чтобы беднейшее крестьянство и середняк были на нашей стороне».
В эти дни Красная Армия успешно освобождала Зангезур. 9 августа части советских войск вновь заняли Гори.
Осенью 1920 г. была спровоцирована война между дашнакской Арменией и кемалистской Турцией. Коммунисты Карса оказались в очень тяжелом положении в связи с турецкими нашествиями. В городе царил хаос. Войска отступали. Дашнакское руководство было в замешательстве. 30 октября Карс был захвачен турками. Янычары бесчинствовали, войска были разоружены. Коммунисты, оставшиеся в городе, решили организовать демонстрацию протеста. Были подняты все пленные солдаты. Кто-то достал Красное знамя и демонстрация во главе с коммунистами двинулась к зданию губернатора, где расположился штаб турецкой армии. Безоружная демонстрация была расстреляна, а Г. Ервандян, П. Погосян, Г. Иванов (механик авиаотряда) арестованы. На допросе было установлено, что они являются авиаторами. Их, через несколько дней, как военнопленных, отправили на Сивасский аэродром для ремонта самолетов.
Г. К. Иванов вспоминает: «В Сивасе было много военнопленных разных национальностей; Ервандян и Погосян, верные своему партийному долгу, стали изучать военнопленных и вести среди них революционную работу. Они сколотили вокруг себя единомышленников и вместо того, чтобы ремонтировать самолеты, они наносили им серьезные повреждения, чтобы их не смогли использовать против Советской Армении. Об установлении Советской власти в Армении нам было известно из газет. Этому сообщению особо радовались мои друзья. Они говорили, что в этом имеется и доля их труда и борьбы против дашнаков. Наша тройка решила отремонтировать один самолет, заправить его горючим и маслом и в удобный момент совершить на нем побег — перелететь в Советскую Армению. Я руководил ремонтом. Выбрали такой самолет, у которого был хороший мотор и дальний радиус действия. Ервандян изучал управление самолета. Когда самолет был готов и на следующий день мы должны были улететь, нас всех троих ночью арестовали. Видимо, нас предал какой-то провокатор, который вошел к нам в доверие. Через несколько дней турецкий военный трибунал приговорил нас к смертной казни.
Мы все обратились с жалобой к турецкому правительству. Однако только мне заменили расстрел 10 годами тюремного заключения, как русскому офицеру[3]. А моих друзей вывели на аэродром и на глазах всех военнопленных расстреляли. Погосян и Ервандян держались перед расстрелом мужественно.
Так оборвалась жизнь замечательных армянских авиаторов.
Источники:
- X. С. Петросянц «В рядах советских авиаторов». — Ереван: «Айастан», 1969 — 310 с., ил.
Ервандян, настоящий как армян. Не знал, что армянский народ имеет в своей истории таких авиаторов, спасибо, просветился.