Все асы Сталина 1936-1953 гг.

Издательство Яуза (ЭКСМО) в новом году порадовало любителей военной истории новой книгой Михаила Быкова «Все асы Сталина 1936-1963» — вторым томом в рамках серии «Элитная энциклопедия ВВС».^[1]

Увесистый справочник объемом 1400 страниц без малого представляет собой расширенное переиздание книги «Советские асы 1941-1945. Победы Сталинских соколов» и в значительной мере дополнен новыми материалами.

Энциклопедия основана на архивных документах: в книге приводятся списки советских асов не только Великой Отечественной, но и всех вооруженных конфликтов 1936—1953 гг., в которых участвовал СССР, — от Испании, Китая (японско-китайская война), Халхин-Гола и Финляндии до Кореи.

Справочник содержит подробные сведения о 3500 летчиках-истребителях, сбивших от пяти самолетов противника и больше, точные данные обо всех их победах с указанием типа сбитого самолета, даты и места воздушного боя.

К сожалению, формат расширенного (по сравнению с предыдущим) издания в 1400 страниц накладывает некоторые ограничения — фото лётчиков в этом издании отсутствуют. С другой стороны, по уточнённым данным часть лётчиков, как не достигшие 5 личных побед, была исключена. Взамен было добавлено много новых имён достигших планки 5 и более личных побед согласно новых данных. Кроме того, с учётом расширения хронологических рамок справочника, были добавлены лётчики, ставшие асами по итогам боевых действий в нескольких войнах и военных конфликтах.

ОТ АВТОРА

В царской России, а затем и во вновь созданном Рабоче-Крестьянском Красном Воздушном Флоте понятие «ас» употреблялось достаточно редко, да и подразумевалось под ним нечто иное, чем в остальном мире. Если за рубежом асами называли пилотов, имевших, прежде всего, весомый личный счет сбитых вражеских самолетов, то в отечественной литературе и прессе термин «асе» (первое время писали именно так, с двумя «с») обозначал, как правило, отчаянного пилота-храбреца, сорвиголову. Возможно, не в последнюю очередь это было связано с малой интенсивностью воздушных боев (а следовательно, — и с небольшим количеством сбитых самолетов) как на Восточном фронте Первой мировой войны, так и на фронтах войны Гражданской.

Начиная с осени 1936 года, когда на помощь республиканскому правительству Испании в начавшейся в стране гражданской войне было решено отправить советских добровольцев, последовала целая череда больших и малых войн и конфликтов — Китай, Монголия, Польша, Финляндия, — в которых пилоты ВВС РККА и летчики морской авиации набирались боевого опыта и оттачивали свое мастерство. По результатам этих боев появились первые советские асы в привычном для нас понимании этого слова, с несколькими сбитыми самолетами противника на счету. Когда 22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война, число результативных летчиков-истребителей стало измеряться сотнями и тысячами — такой масштабной воздушной войны с огромным количеством участвовавших в ней авиационных частей и соединений история до тех пор не знала. Именно летчикам-асам СССР, одержавшим 5 и более личных воздушных побед по итогам всех войн и конфликтов, в которых участвовали советские авиаторы, и посвящено настоящее справочное издание.

Для того чтобы понять, по каким критериям формировалось содержание этой книги, необходимо рассмотреть, по какой системе на счет летчика-истребителя заносились воздушные победы и что вообще понимается под этим термином. Победой, или, если быть точнее, «засчитанной» или «подтвержденной» победой, является самолет противника, сбитый согласно докладу пилота-истребителя (то есть «заявленный сбитым»), подтвержденному свидетелями и утвержденному вышестоящими инстанциями — штабом авиационного полка, дивизии и т. д. Для подтверждения воздушной победы требовалось предъявить свидетельства других летчиков — участников боя, наземных очевидцев, «вещественные доказательства» в виде обломков сбитого самолета, фотографии с места его падения или снимков фотопулемета. Видоизменяясь в течение войны на бумаге, эти требования в целом кочевали из приказа в приказ. Для примера можно привести выдержку из «Положения о наградах и премиях для личного состава военно-воздушных сил Красной Армии, Авиации Дальнего Действия, истребительной авиации ПВО, ВВС Военно-Морского Флота за боевую деятельность и сохранение материальной части», подписанного командующим ВВС КА маршалом авиации Новиковым 30 сентября 1943 г.:

«… Сбитие в воздушном бою или уничтожение на земле самолетов, а также нанесенный ущерб противнику засчитывать при одном из следующих показателей:

а) при наличии письменного подтверждения от наземных войск, кораблей, партизанских отрядов или донесений агентуры;

б) при наличии письменного подтверждения от местного населения, заверенного местными органами власти;

в) при наличии фотоснимков, подтверждающих сбитие самолета или нанесенный другой ущерб противнику;

г) при наличии подтверждения от постов ВНОС и других систем наведения и оповещения;

д) при наличии письменного подтверждения двух и более экипажей самолетов, действовавших в данной группе, или экипажа, высылаемого с целью контролирования успешного бомбометания при условии невозможности получить другого вида подтверждения;

е) личный рапорт одиночного охотника—истребителя или штурмовика—торпедоносца по утверждении его командиром авиаполка…»

Следует обратить особое внимание на слова «при одном из следующих показателей». Реалии воздушной войны оказалась таковы, что необходимым и достаточным условием для занесения на счет истребителя победы было свидетельство других летчиков — именно по этому критерию официально подтверждено подавляющее большинство воздушных побед не только советских истребителей, но и летчиков других стран — участников войны. Все другие виды доказательств, как правило, играли роль в различного рода спорных ситуациях, когда, допустим, летчик вел бой в одиночку. Кроме того, достоверность всех остальных свидетельств чаще всего была невысокой, а иногда их получение было просто невозможным. Доклады наземных свидетелей зачастую были лишены практической ценности, поскольку, даже если бой и проходил непосредственно над наблюдателем, определить, кем конкретно сбит самолет, какого типа, и даже установить его принадлежность было достаточно проблематично и для обученных бойцов службы наблюдения за воздухом, не говоря об обычных пехотинцах. Кроме того, значительная часть воздушных схваток происходила за линией фронта либо (особенно это касается летчиков авиации флота) над морем, где свидетелей, кроме своих пилотов, попросту не было. По тем же причинам очень часто невозможно было предъявить и обломки поверженного противника — сбитые самолеты падали далеко в степи, в море, реки и болота, в горные и лесные массивы. Найденные же нередко разрушались при падении до такой степени, что их идентификация была невозможна. Фотокинопулеметы (ФКП) на советских истребителях практически до самого конца войны устанавливались в крайне малых количествах, а при наличии таковых очень часто к ним не было расходных материалов — пленки, реактивов для проявления и т. д. Да и проявленные кадры в большинстве случаев не позволяли однозначно подтвердить факт уничтожения, поскольку ФКП включался и работал только во время ведения огня из бортового оружия, фиксируя лишь нахождение противника в прицеле или, в лучшем случае, попадания по нему. Во время войны в Корее, когда показания ФКП стали определяющим фактором зачета сбитых самолетов (так называемые «данные объективного контроля»), боевые счета истребителей воюющих сторон по-прежнему оставались значительно завышенными.

Естественно, «подтвержденная воздушная победа» по множеству разных причин в ряде случаев, если не в большинстве — это не одно и то же понятие, что реально сбитый, уничтоженный самолет, потерянный противником. На объективность донесений летчиков, как авторов победы, так и ее свидетелей, не в лучшую сторону влияли сами условия динамичного группового воздушного боя, проходившего с резкими изменениями скоростей и высот — в такой обстановке следить за судьбой поверженного врага было практически невозможно, а зачастую и небезопасно, так как шансы самому тут же превратиться из победителя в побежденного были очень высоки. Кроме того, нельзя не принимать во внимание пресловутый «человеческий фактор» — достаточно распространены были подтасовки результатов боев по различным причинам (попытки «пустить пыль в глаза» командованию, скрыть собственные неудачные действия и высокие потери, желание получить награду и т. п.). В качестве иллюстрации можно привести характерную цитату из телеграммы командующего 16-й Воздушной армией С. И. Руденко, направленной им командирам 1-й гвардейской, 234-й, 273-й и 279-й истребительных авиадивизий в июле 1943 года, после первых дней Курской битвы:

«За все дни сбито мизерное количество бомбардировщиков, а истребителей «набили» столько, сколько их и не было у противника. … Пора, товарищи летчики, прекратить позорить советских истребителей».

Вполне понятно, что множество засчитанных по всем правилам на счета летчиков «сбитых» вражеских самолетов благополучно возвращались на свои аэродромы с разного рода повреждениями, а зачастую абсолютно невредимые. В свою очередь, в некоторых случаях картина могла быть обратной: атакованный самолет, падение которого не наблюдалось, не заносился на боевой счет истребителей как сбитый, тогда как на самом деле после окончания воздушной схватки он где—то падал или совершал вынужденную посадку на нашей территории. Однако подобных эпизодов было неизмеримо меньше, чем описанных выше. В среднем соотношение записанных на счета летчиков и реально уничтоженных самолетов для всех ВВС воюющих сторон колебалось в пределах 1:3—1:5, доходя в периоды грандиозных воздушных сражений до 1:10 и более.

В данном издании для каждого летчика приведены списки именно подтвержденных воздушных побед, зафиксированных в документах, так как установление количества реально уничтоженных вражеских самолетов и «авторства» побед даже в отдельно взятом боевом эпизоде является очень сложной задачей, а составление глобальной картины в целом по советской авиации сталинского периода видится практически нереальным.

Необходимо также остановиться на классификации воздушных побед. В советской истребительной авиации, в отличие от союзников СССР по антигитлеровской коалиции (Великобритании и США), не было принято считать воздушные победы, одержанные в групповых боях, в дробных числах. Существовало только две категории сбитых самолетов противника — «лично» и «в группе» (правда, иногда в последнем случае, но далеко не всегда, присутствовало уточнение — «в паре», «звеном»). Однако предпочтения, к какой категории отнести заявку на сбитый самолет, с ходом войны существенно менялись. Если в конфликтах и войнах конца 1930-х годов между этими двумя видами побед существовал определенный паритет, то в начальный период боевых действий на фронтах Великой Отечественной, когда удачно проведенных воздушных схваток было гораздо меньше, чем поражений, а неумение наших летчиков взаимодействовать в бою стало одной из главных проблем, всячески поощрялся коллективизм. Вследствие этого, а также для поднятия боевого духа пилотов, все (или почти все) заявленные сбитыми в воздушном бою самолеты противника нередко заносились как групповые победы на счета всех участников боя, вне зависимости от их количества (особенно много сбитых, «расписанных» на всех летчиков группы, участвовавших в бою, в 1941—1942 годах было зафиксировано в авиации Балтийского флота, а также в истребительных частях ВВС КА, воевавших на северном участке фронта — в Заполярье и Карелии). Позже, с накоплением боевого опыта и с появлением четко привязанной к количеству сбитых самолетов на счету летчика системы награждений и денежных поощрений, предпочтение стало отдаваться личным победам. На данный момент не известны какие-либо официальные документы, регламентирующие такую практику, но можно с уверенностью сказать, что такой «пересмотр приоритетов» произошел к лету 1943 года. В войне на территории Кореи уже практически все сбитые самолеты противника, за крайне редкими исключениями, заносились на боевые счета летчиков-истребителей как индивидуальные.

Следует заострить внимание читателя на одном интересном моменте. К 1943 году в советских ВВС было уже достаточно большое количество летчиков-истребителей, имевших на счету по десятку и более групповых побед при двух-трех лично сбитых самолетах противника. Под упомянутый выше приказ маршала Новикова от 30.09.1943 года, который регламентировал и порядок представления к наградам, такие достижения подходили плохо. Решение «на местах» было простым и парадоксальным одновременно: в некоторых полках был произведен пересчет части групповых побед в личные. Примером может служить фрагмент «Справки о боевой работе» командира 515-го истребительного авиаполка гвардии майора Г. Н. Громова:

«… На основании приказания командующего 7 ВА генерал—майора авиации СОКОЛОВА, самолеты, сбитые гвардии майором ГРОМОВЫМ Г.Н. в группе, пересчитаны в долях на личные. За период отечественной войны с 22.06.41 по 19.02.44 всего лично сбито гвардии майором ГРОМОВЫМ Г.Н.:

а) бомбардировщиков противника — 3,5 (три с половиной);

б) истребителей противника — 8,5 (восемь с половиной); Итого — 12 (двенадцать) лично сбитых самолетов противника».

Реально по документам 20-го гиап боевой счет Громова на указанное время составлял 6 личных и 17 групповых побед.

В ряде случаев в штабах частей и соединений, не утруждая себя пересчетами, поступали еще проще: индивидуальные победы, необходимые летчику для получения той или иной награды, «добирались» из числа групповых, одержанных в предыдущие периоды боевой работы, при этом разделение сбитых на «лично» и «в группе» в наградном материале попросту опускалось, или они все простым росчерком пера становились личными.

Еще одним отступлением от общепринятой практики стала система учета сбитых самолетов, действовавшая в авиации Северного флота. Там на протяжении всей войны, кроме личных и групповых побед, существовала третья категория — «предположительно сбитые самолеты противника». Возможно, это сложилось под влиянием британских союзников, два истребительных дивизиона которых осенью 1941 года действовали с одних аэродромов с советскими летчиками-североморцами. Естественно, что и в данном случае победы периодически превращались из предположительных в личные, особенно в наградных документах.

Несмотря на четко оговоренные условия представления к наградам, бывали исключения, и достаточно часто. Иногда на первое место выходил фактор личных отношений между летчиком и командованием, и тогда представление к награждению «строптивого» аса могли «придерживать» достаточно долго, а то и вовсе «забыть» про него. Еще более частыми были случаи, когда летчики не награждались по причине того, что в чем-то «проштрафились», и сбитые ими самолеты шли в счет «погашения» судимостей и наложенных взысканий. Нередкими были и обратные ситуации, когда самую высокую награду пилот мог получить за какое-то значительное разовое достижение, ничем не проявив себя ни до него, ни после, и тогда появлялись «герои одного подвига». Кроме того, согласно воспоминаниям ветеранов, бывало и так, что командование, преследуя цели престижа части или соединения, искусственно «тянуло на Героя» какого-то летчика, намеренно записывая ему лично победы, одержанные в группе (или даже самолеты, сбитые индивидуально другими пилотами).

При сопоставлении наград каждого пилота с количеством засчитанных ему побед необходимо учитывать, что специфика применения истребительной авиации предоставляет воздушным бойцам неравные условия для самореализации. Не все летчики-истребители имели возможность отличиться — так, гораздо меньше шансов для наращивания боевого счета было у истребителей ПВО и летчиков, занимавшихся в основном сопровождением ударных самолетов, а также специалистов по воздушной разведке (во время войны существовал ряд авиационных полков, номинально остававшихся истребительными, но на деле выполнявших в основном разведывательные функции — 31 гиап, 50 иап, 523 иап и др.). Для первых относительно редкими были сами встречи с воздушным противником, особенно во второй половине войны, для вторых первостепенной задачей были не сбитые вражеские самолеты, а сохранность «подопечных», когда достаточным условием выполнения задачи считался срыв атаки перехватчиков противника, а ввязываться в бой было нежелательно. То же можно отнести и к воздушным разведчикам — только берегли они не штурмовиков или бомбардировщиков, а разведданные. Кроме того, для тех, кто сопровождал ударную авиацию или добывал разведывательные данные, гораздо меньше были шансы выжить — большинство боев происходило над вражеской территорией, а значит, вынужденная посадка или прыжок с парашютом чаще всего заканчивались для летчика попаданием в плен. Это учитывалось при представлении к наградам, и летчикам полков, выполнявших подобные задачи, требовалось одержать для награждения в полтора-два раза меньше побед, чем их коллегам. В то же время, летчики полков, занимавшихся прикрытием наземных войск, очень редко представлялись к наградам за боевые вылеты, поэтому зачастую истребитель, сопровождавший Ил-2, при полном отсутствии побед мог иметь 4—5 орденов, а летчик, занимавшийся «расчисткой воздуха», за 8—10 сбитых имел 1—2 ордена при тех же 100—150 боевых вылетах.

Специфика боевых действий на море накладывала свой отпечаток и на систему награждения морских летчиков-истребителей. На данный момент автору неизвестно, регламентировалось ли это какими-то документами флотского командования, но по сравнению с армейцами моряки вполне справедливо награждались за меньшее количество сбитых самолетов врага — малейшая неисправность самолета, любая пуля или осколок зачастую не оставляли ни малейшего шанса на спасение при посадке на воду…

Основными источниками сведений при составлении справочника являлись документы полков и соединений (в основном — авиадивизий и различных авиационных групп, так как отчетные документы соединений и объединений более высокого уровня, как правило, не содержат в себе данных по отдельным персоналиям) истребительной авиации ВВС и ПВО, хранящиеся в Российском Государственном Военном архиве в Москве, Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации в Подольске и истребительной авиации ВВС ВМФ в Центральном Военно-морском архиве МО РФ в Гатчине — оперативные сводки и боевые донесения, журналы боевых действий и учета сбитых самолетов противника, а также другие боевые документы штабов частей и соединений. В ограниченном объеме привлекался наградной материал (подробности отражены в примечаниях к тексту). Мемуарная литература, военно-патриотическая публицистика, а также материалы пропагандистского характера времен войны (газетные статьи, сводки Совинформбюро и т. д.) в качестве заслуживающих доверия источников информации о боевой работе не рассматривались. Для выяснения деталей биографий и службы летчиков использовались документы по учету личного состава — штатно-должностные и алфавитные книги, книги учета боевых потерь, учетно-послужные карты, наградные листы. В ряде случаев архивные данные дополнены сведениями из личных дел и летных книжек летчиков, предоставленными родственниками либо коллекционерами.

Необходимо отметить, что данная работа не может претендовать на абсолютную полноту и точность. Не всегда архивные фонды содержат нужные документы — многие материалы утрачены навсегда. Особенно много пропусков в данных по удаленным конфликтам (Испания, Китай), а также за начальный период Великой Отечественной, хотя «белые пятна» в документации встречаются и в более поздние периоды. Сохранившиеся документы зачастую противоречат друг другу в деталях. Именно поэтому списки побед некоторых летчиков неполные и суммарное количество сбитых самолетов противника в них не совпадает с цифрами боевых счетов, фигурирующими в отчетных и итоговых документах. По тем же причинам в справочник могли не попасть некоторые летчики, сбившие 5 и более самолетов, архивные данные по фронтовой работе которых не сохранились или не полны.

Страница из книги М.Быкова "Все асы Сталина 1936-1953 гг."

Сведения по каждому летчику-истребителю представлены в настоящем справочнике в следующей форме:

• фамилия, имя, отчество;
• год рождения;
• воинские звания на начало и конец боевой деятельности (первое в квадратных скобках после второго, для участников локальных конфликтов курсивом приведены (если известны) звания на данный период);

Информация о боевой работе в каждом конфликте дается раздельно и включает:

• авиачасти, в составе которых воевал летчик (указываются сроки участия летчика в боевых действиях в составе авиационной части или соединения, объединения и т. п., либо месяц прибытия в полк); типы самолетов, на которых он летал в данной авиачасти;
• список документально подтвержденных воздушных побед;
• итоги боевой работы (общее количество сбитых самолетов противника, выполненных боевых вылетов и проведенных воздушных боев, за исключением конфликта на озере Хасан — по причине отсутствия воздушного противника);
• общий итог (в случае необходимости);
• список известных боевых наград пилота (приводятся только ордена);
• дата и причина гибели или смерти.

ВНИМАНИЕ! Информация о французских летчиках из авиаполка «Нормандия—Неман» в работу не включена.

Далее необходимо подробно остановиться на структуре и особенностях информации, отраженной в списках воздушных побед летчиков.

Несмотря на то, что в советской авиации не было «дробной» системы учета воздушных побед, автор посчитал возможным условно показывать (в том случае, когда по документам известен количественный состав группы) в списках побед пилотов самолеты, сбитые в группе, дробями — в этом случае становится ясным, на скольких человек в итоге была поделена та или иная групповая победа. К примеру, запись «1/6 Хе-111» означает, что сбитый бомбардировщик вошел в боевой счет шестерых пилотов, участвовавших в воздушном бою.

Типы и названия самолетов противника даются в том написании, в котором они присутствуют в боевых документах частей и соединений того времени, за небольшими исключениями — к примеру, в начале войны ближний разведчик Люфтваффе Henschel Hs 126 часто обозначался в документах как «Хе-126», впоследствии общепринятым стало название «Хш-126». В справочнике все приведено к последнему варианту.

Нужно также отметить, что в боевых донесениях пилотов и других документах военного времени часто присутствуют названия самолетов противника, на самом деле на данном участке фронта не встречавшихся (Хе-112, ФВ-57, ФВ-187 и др.), и даже вообще реально не существовавшие типы вражеских машин (Хе-113, Ме-115, ФВ-198 и др.). Происходило это по причине плохого знания летчиками материальной части врага, недостаточно четкой работы разведотделов различных структур и дезинформации, проводимой противником. К примеру, не сразу появившийся на некоторых участках фронта немецкий истребитель Messerschmitt Bf 109 модификации F, внешне существенно отличавшийся от своего предшественника Bf 109Е, поначалу в наших документах практически повсеместно получил обозначение Ме-115 (а также Хе-113). Спустя некоторое время эта ошибка была исправлена. Подобные названия самолетов противника в справочнике даны без изменений, но заключены в кавычки для отличия от реальных типов. В ряде случаев в документах дается только название фирмы-производителя самолета, часто сокращенно («Ф. — Вульф»). Это было принято во время испанской и советско-финляндской войн, а также в ВОВ на тех участках фронта, где советским летчикам противостояли ВВС стран-сателлитов Германии. Типы самолетов, состоявших у них на вооружении, обозначались как «Фиат» (Fiat CR.32 и G.50), «Брюстер» (Brewster В.229), «Моран» (Morane Saulnier MS.406), «Кертисс» (Curtis Н.75), «Макки» (Macchi МС.200) и т. д. Такие названия в издании также сохранены без изменений, как и советские обозначения японской авиатехники, противостоявшей «сталинским соколам» в небе Китая и Монголии и в советско-японской войне 1945 года — И-96 (Mitsubishi А5М), И-97 (Nakajima Ki 27) и др.

В случае, если количество сбитых самолетов у летчика, приведенное в итоговых боевых документах — «Отчетах о боевой работе», «Сведениях о боевой деятельности летного состава» и др. (за исключением особо оговоренных в примечаниях случаев) — не совпадает с количеством побед, найденных в оперативных боевых документах («Журналах учета сбитых самолетов», «Журналах боевых действий», «Оперативных сводках» и др.), а в данных последних имеются пропуски, в итогах боевой работы пилота представлены оба результата, второй — в квадратных скобках после первого.

Географические названия — места воздушных боев и падения сбитых самолетов противника — приводятся в том написании, в каком они даются в документах, кроме случаев явных опечаток и описок. В случае, когда точное место падения сбитого самолета или проведения воздушного боя в документах не указано, но известно, в каком районе шли боевые действия, это название дается курсивом.

***

Большую помощь Михаилу Быкову в сборе архивной информации и ее обработке для издания книги «Все асы Сталина» оказали исследователи-энтузиасты истории авиации Никита Егоров (Москва) и Алексей Пекарш (Самара). Вопросы, уточнения и дополнения принимаются по адресу: attacker@bk.ru

Автор благодарит коллег, предоставивших для данного справочника собранные ими архивные данные, без которых выход работы в настоящем виде стал бы невозможен:

• Сергея Абросова (Москва) – гражданская война в Испании (1936-1939 гг.);
• Юрия Свойского (Москва) и Сергея Черепанова (Санкт-Петербург) – советско-японский конфликт на р. Халхин-Гол (1939 г.) и китайско-японская война (1938-1940 гг.);
• Олега Киселева (Москва) и Карла-Фридрика Геуста (Финляндия) – советско-финляндская война (1939-1940 гг.);
• Василия Силантьева (Тверь) и Мирослава Морозова (Москва) – боевая работа ВВС Краснознаменного Балтийского флота в Великой Отечественной войне (1941-1945 гг.);
• Игоря Сейдова (Майкоп) – война в Корее (1950-1953 гг.).

Все асы Сталина 1936-1953 гг. / Михаил Быков. — М. : Яуза-пресс, 2014. — 1392 с. — (Элитная энциклопедия ВВС. Такой книги еще не было!). ISBN 978-5-9955-0712-3

1. Первый том в серии «Элитная энциклопедия ВВС. Такой книги ещё не было!» — «Все истребительные авиаполки Сталина» за авторством М. Быкова и В. Анохина [↩]